Смытые волной - Страница 148

148

– Вы кто будете? Где Киселев? – раздраженно спросил человек в кепке. Круглое лицо его схватил мороз, оно было даже не красным, а алым, а может, это от злости оно так покраснело.

– Директор с утра должен был заехать в Главк, решить вопрос с дополнительной поставкой цитрусовых. Я – начальник планового отдела. А вы, собственно, кто? – наш диалог продолжался все на тех же повышенных тонах.

Мой вопрос повис в воздухе без ответа. Я почувствовала, его страшно задевает, бьет по самолюбию, что я не знаю, кто он.

– А у начальника планового отдела есть имя? И как давно вы отделом руководите? – прервал он молчание.

– Второй год. Зовут меня Ольга Иосифовна.

– Мы из Агропрома, слышали про такую организацию? Так вот, пожалуйста, объясните нам, уважаемая Ольга Иосифовна, откуда у вас столько мусора скопилось, целая гора. Представляем, что тогда творится у вас на складах, вы так и свою продукцию храните?

Я посмотрела на часы, было уже около восьми утра, а Киселевым и не пахло. Как назло, и замы еще не объявились. Так что мне одной отдуваться, не звать же, в самом деле, на помощь главбуха, а больше, собственно, и некого. А она-то чем выручит, еще ляпнет какую-нибудь глупость, оторвавшись от своих простыней с цифирями. И еще подмерзать сильно начала, выскочила же в одних туфельках. В общем, выпустила я свои острые коготки, не хуже, чем кошка, отбивающаяся от собак.

– А ваши жены овощи в холодильник прячут, прямо как из магазина притащут, или все-таки сначала отмоют, очистят от грязи? – я поняла, что эти агропромовцы разбираются в нашем деле, как я в космических полетах. – Это не мусор, это отходы. Вчера вечером картофель с нашей третьей базы на Кубинке завезли, мы срочно людей бросили на его переборку и тут же в хранилища отправили, чтобы не промерз. А вот это все сегодня же уберут, машины подгонят после обеда, максимум к концу рабочего дня будет чисто.

Того, что в кепке, как я поняла, главного среди них, всего передернуло, мой ответ, судя по кислому выражению лица, или не удовлетворил его, или он почувствовал, что попал впросак из-за своей некомпетентности.

– Прошу вас подождать несколько минут, я сейчас вернусь.

Под предлогом, что мне нужно переодеть обувь, я забежала к себе в отдел и попросила Нину Ивановну срочно найти заведующих секциями, предупредить, что к ним сейчас заглянет комиссия из Агропрома, пусть будут на стреме, но специально ничего не делают. Никакого аврала, я знала, что и так все там в идеальном состоянии. И еще на всякий случай надо предупредить заведующую столовой, вдруг гости проголодаются и захотят перекусить.

– Так может, все-таки, Ольга Иосифовна, вы удосужитесь нам показать, как у вас дела с хранением продукции, или это тайна за семью печатями?

– Если тайна, то только за одним ключом, которым открывается дверь в секции. Я за этим и вернулась, чтобы с вами пройти. Что конкретно вы хотели бы увидеть?

– Да все подряд.

Я еще не сказала, что в те дни крепко была наперчена злостью. Столько перца даже в фаршированную рыбу не добавляют, когда ее готовят. У нас в Одессе зафаршировать рыбу – целый ритуал, далеко не во всех еврейских семьях это умеют. Сначала ранним утром несешься на Привоз, обходишь все ряды и только и слышишь: дамочка, что вы морочите мне голову, этот короб давно уже должен быть в вашем прелестном животике, его специально для вас выловили, хотели в Москву на выставку отправить, но эти засранцы-летчики отказались везти, а поездом сутки, не выживет.

Наконец выбрали, и теперь несешься на всех парах домой. Она, сволочь, трепыхается в сетке, требует свободы, как человек, он ведь тоже не может сидеть в клетке, вот-вот вырвется и загуляет по троллейбусу или трамваю. Но это все цветочки, ягодки впереди. Первым делом разделываешь ее, выкидываешь всю требуху, потом надо аккуратно отделить шкурку, чтобы, не дай бог, не попортить. Шкурку откладываешь в сторону и начинаешь готовить фарш, пропуская мясо с вымоченными клубочками батона через мясорубку. Теперь нужно всю эту массу, приправленную специями, так же аккуратно уложить в шкурку, завернуть, зашить, чтобы рыба выглядела так, как будто она только что с Привоза. Все, пора в духовку. Конечно, если не хочется возиться, можно просто запечь короб со сметаной, тоже очень вкусно, но все-таки это совсем другое блюдо.

Несколько лет спустя, когда мы с мужем оказались в Нью-Йорке, Мишин американский партнер по работе Алекс Вальдес пригласил нас в лучший, как он сказал, ресторан с еврейской кухней на Манхэттене. «Туда непросто попасть, он всегда переполнен, мне с трудом удалось заказать для вас столик», – набивал он себе цену. Как же в красках был обставлен предстоящий визит, уже за неделю нам внушали, что такой фаршированной рыбы, как здесь, мы никогда в жизни не ели. Мы долго ждали, когда при нас ее приготовят. Наконец принесли что-то вроде тефтелей, официант разложил их по тарелкам, по три штуки каждому. Мы, изрядно проголодавшиеся, слопали их в одну секунду, даже не разобрав, что они рыбные, и стали ждать обещанное. Долго бы еще сидели, если бы Миша не поинтересовался, где же фаршированная рыба.

– Так вы ее уже скушали, – с удивлением посмотрел на нас своими выпученными глазами мистер Вальдес. – Хотите еще?

Мы замахали руками: спасибо, все ясно, эх, мою бабулю бы сюда. Через некоторое время он навестил нас в Москве; в рыбном магазине на Петровских линиях мы с Мишей, отстояв длиннющую очередь, накупили порционного зеркального карпа. Я напрягла всю свою память, чтобы извлечь из нее бабушкин рецепт, и уж ради заокеанского гостя расстаралась. Алекс не мог оторваться, только так, с блаженством и наслаждением, уплетал за обе щеки мое творчество с красным хреном, который свекровь сама натирала, добавляя немного уксуса и свекольного сока.

148