Смытые волной - Страница 27

Ах, моя Одесса, до чего же ты странный город. Не медведь, не собирается на зиму в спячку погрузиться, как преспокойненько под снежком дрыхнет почти вся страна. Дал ей бог триста солнечных дней в году, всем бы радоваться, а этот злополучный четвертый склад докладные каждый день строчит, что холодильника одного мало, надо еще, температура в хранилищах зашкаливает, продукция потеет, как в финской бане, с потолка вода льется. Очаги загнивания по всему складу уже в ноябре. А как пару раз ударит хороший мороз, и вся эта мокрота сначала подмерзнет, потом оттает, впору все на свалку выбрасывать. Здесь и начинают искать вредителей, врагов народа. Это они, сволочи, все сгубили-уничтожили, а народ теперь чем кормить. Совещания за совещаниями, выговоры и последние и предпоследние. С институтов и предприятий силком гонят людей спасать хоть что-то, что еще можно спасти, выискивать в этом говне уцелевшую героиню-морковку. Тайно спасаем четвертый склад, подбрасывая ему цитрусовые, чтобы хоть было чем закрыться, отчитаться. Они в десять раз дороже, магазин толкнет их на раз, а распишут картошкой. Но ведь и цитрусовые тоже надо закрыть. А как? И на этот случай есть свой метод. В общем, рыба воняет с головы, да еще как воняет.

Месяц уже мурыжит меня следователь, с одним и тем же вопросом:

– Ольга Иосифовна, а на каком основании вдруг этот склад получил вагон лимонов, а потом преспокойненько выкинул почти все на свалку? С чего такой щедрый подарок, они даже с картошкой не могут управиться?

Мой следователь сияет, глаза поблескивают, сейчас, мол, расколю эту девку, не на того напоролась, сучка: «Ну, ну, расскажите, а я послушаю».

Но и ты, уважаемый, не на ту напоролся, страх, конечно, какой-то есть, вдруг что-то не то ляпну или лишнее, а ему только этого и надо, зацепится и начнет ниточку из клубка тянуть. Но здесь не тот случай, рассказываю все, как есть, от самой печки, по цепочке. Про то, как полные товара вагоны то там сутки простоят и никто к ним не притрагивается, то еще где-нибудь, пока их к нам не впихнут распоряжением сверху. Оказывается, с самой разгрузки в порту от полученной продукции все отнекивались, и столовые, и рестораны, никуда негодная по качеству – «на тоби боже, шо мени не гоже». Гоните на Моторную, база все сожрет. Заталкивают к нам вагоны под вечер, когда холодильник уже закрыт, никого нет. А четвертый склад несчастный, он круглосуточный, уговаривают принять. Вот так и тот вагон, о котором следователь спрашивает, ему подсунули. А что ночью увидишь? Разгружают без товароведов, без комиссии. Хорошо, если утром сразу досмотрят, что привезли и в каком состоянии, но чаще к обеду, поскольку утром надо овощи в магазины подбросить. А лимоны – те сплошь в тухлятину превратились, жижу липкую, пока их валтузили туда-сюда. Только часть на переработку сгодилась, остальное – в помойку. За что же склад мордовать?

– Ольга Иосифовна, вам бы другую профессию выбрать, адвокат из вас то, шо надо, получился бы. Защищаете их, засранцев. А они уже без вас и ваших выкрутасов признались, что вместо картошки апельсины гнали в сеть.

– Я при этом не присутствовала. Вы конкретно меня про вагон с лимонами спросили – я вам ответила. Я же не сижу целыми днями на этом складе, у нас же он не один. Может быть, им так сладко у вас, что сами себя оговаривают? Кладовщицу прямо в медовый месяц посадили, у вас там и родит. Девятнадцать лет ей всего, она даже года не отработала. Что она знала? Ловите тех, кто действительно виновен в этом бардаке, а вы все крайних ищете.

Он привстал надо мной и как загорланит:

– А кто виновен? Может, вы со своим руководством? Кто всем хозяйством командует? Шнеерзоны?

– У нас нет никакого Шнеерзона, – я не сразу врубилась, к чему он клонит.

– Хватает. Ты мне мозги не пудри. Целый список. Не Шнеерзон, так Цукерман или еще как-то. Их за дверь выпихивают, ногой по жопе, так они в окно лезут.

Следователь не на шутку разошелся, раньше сдерживал себя, не бранился, а тут весь покрылся испариной, побагровел. Внутри у меня все бурлило: Олька, заткнись, угомонись, пока не поздно, засунь свой язык в задницу. Ты же не знаешь, может, приказ такой от самых важных коммуниздильщиков в граде Киеве, по согласованию, естественно, со стольным градом Москвой. Взять! Почистить! Устроить показательный процесс на примере Одессы. Населению не хватает продуктов питания? Так вот кто виноват во всем, такое важное дело провалили, пусть теперь отвечают по полной. А кто конкретно? Сейчас продемонстрируем. Ну, конечно, жиды проклятые, кто еще, их на базе вон сколько расплодилось. Навострили свои лыжи на выезд, а перед отъездом народ голодом хотят заморить, себе карманы набить, хрен два, ничего у вас не выйдет. Вместо Америки или своего вонючего Израиля загремите на десяточку с конфискацией имущества. В городе уже открыто говорили: расправятся с торговлей, примутся за научно-исследовательские институты и прочих итээровцев. Там тоже этих гавриков с пятым пунктом хватает, разгуляться есть где. И за кавказцев затем обязательно возьмутся, в заначке они пока.

– Никакие у нас они не главные, товарищ следователь. На четвертом складе украинец, на холодильниках русские. А у тех, кого вы имеете в виду, головка еще как варит, базу спасают, когда нам дрэк поставляют, как те лимоны или дохлые помидоры с картошкой и нечего в магазины отгружать. Ребята из себя выходят, чтобы как-то дыру залатать, на стороне, по всей Украине рыщут, – пыталась робко вставить я свои две копейки, но только подлила масла в огонь.

– Опять в адвокаты заделалась, заступница нашлась. Головка варит, чтобы украсть, жирный кусок отхватить, – резко обрезал он меня.